В Италии созвездия состоят из звёзд, как падре Пио – из добродетелей. Это факт.

И ещё, созвездия не стадо скучных светлячков, которые в моём детстве обводил указкой нудный лектор в московском Планетарии и мямлил – вот, дети, «Скорпион», а вот «Стрелец»… Хотя ни я, ни мой приятель Пехтерь, сколько ни пялились, большой разницы не видели…

В Италии – всё не так.

Там созвездия (от Сверкающего Единорога до Мудрой Саламандры) прогуливаются, плывут по небу (оттуда их и срисовывают в астрономические атласы) и таращатся на тебя, вращая зрачками: и рычат, и мычат, и галдят, и причитают – всё разом. Если прислушаться.

И если приглядеться, небо напоминает большой бассейн, куда по дури и попрыгали: Толстый Кит с Фонтаном; Жёлтый Жираф с Фиолетовыми Пятнами; Давно Невинная Дева; Тот Самый Центавр; Просто Пёс прыгнул; и Плешивая Гиена; и Даже Кот, который вообще плавать не умеет; и ещё Рыба Летучая; и Гады Морские Всякие; и бог знает кто попрыгал. И теперь нелепо брыкаются ногами, барахтаясь над головой…

А ты лежишь себе на дне, таращишься, прижимаясь спиной к прохладным керамическим плиткам и тихо пускаешь вверх смешные бульки. Даже всплывать не хочется – до того хорошо… Так это выглядит.

– Buona sera (добрый вечер) – любезный, не подскажите, который час? – Жёлтый Жираф с Фиолетовыми Пятнами наклоняет голову и тычет влажным тёплым носом в ухо. Мне щекотно.

– Scusi, signore (извините, сеньор), – я выворачиваю карманы. Тру мокрое ухо… Кажется – забыл сотовый в машине… Жираф опёрся подбородком на Жёлтую Луну. Он смеётся.

Но это если хорошенько приглядеться и прислушаться… – гомон стоит несусветный. Захочешь – не заснёшь!

На самом деле – всё это враньё!

Это созвездия не могут угомониться, как животные в хлеве. В итальянских городках жизнь только и начинается с закатом солнца. (Все знают – Итальянцы спят в сиесту.)

Тогда открываются двери всех баров, джелатерий, пиццерий, магазинов, театров и бог знает чего… И все остальные двери, окна и балконы, обычно наглухо закрытые в полуденный зной – открываются настежь.

Из них высыпают: дети, собаки, взрослые и кошки. Лают, кричат, мяукают и размахивают лапами, руками и хвостами, и бог его знает чем. До утра. Ну, почти.

Гвалт стоит – неимоверный. Как тут уснуть бедным Псам, Китам и Плешивым Гиенам?

Я вскинул красный рюкзак и пошёл вниз, по серпантину, среди чёрных, как вавилонские чудовища в темноте, олив. К морю. И Коты, и Девы, и Киты потянулись следом по небу, смешно перебирая ногами и зевая. Как мой дратхаар, коричневая ушастая сука – когда растеряна…

Я вышел к морю, скользя стоптанными кроссовками на изъеденных злыми зимними прибоями рифах марины, и замер. И теперь, обмирая от хруста, переваливался с пятки на носок, и наблюдал, как медленно вздымается у ног и опадает невидимое в темноте тело Моря. Как обмякают, словно дети на руках, угомонившиеся Гады Морские Всякие. Их вялые ноги смешно свисали с Неба, цепляя голову, точно вывешенное на просушку бельё синьорой Ритой, поперёк узкой улицы Альбикокко, в суматошном Бари. У некоторых ноги дёргались во сне, как у моего дратхаара, когда ему снятся утки…

Чудилось: я слышу их тяжкие вздохи и всхлипы; и ещё – их тепло.

Как если схватить большую голову «Тельца» и прижаться к его жаркому фыркающему носу.

Москва. Сентябрь, 2012 год

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>